Гренландия. Зеленая страна...

Слово "эскимос" считается здесь неприличным, как "негр" в США, а вот "инуит" - в самый раз. Я долго пытался узнать, почему такая неприязнь к вкусному слову "эскимос", но единственное, что разведал, - это рассказ о путешествиях Лейфа Эрикссона. Сей викинг, без малого тысячу лет назад открывший Гренландию, рассказывал, что "страна Винланд населена карликами", а карлик на древнескандинавском и будет "эскимос". На том языке давно никто не говорит, но, видимо, местные жители - народ памятливый.

Вообще-то Гренландию открывали много раз. Самый первый - за пару тысяч лет до нашей эры, когда с территории нынешней Канады сюда добрались охотники. Судя по археологическим данным, та волна вымерла полностью. Второе заселение произошло спустя тысячу лет, а уже к тысячному году нашей эры о Гренландии прознали викинги. Они своих открытий не афишировали, потому остальной Европе пришлось открывать холодную "зеленую страну" самостоятельно, что и было сделано усилиями Джеймса Дэвиса в 1585 году. Теперь вот, через тысячу лет после викингов, Гренландию открыли и россияне.

Только что я спустился с вершины тридцатиметрового айсберга к его седловинке, "родив" новый вид экстремального спорта. Тут, в Гренландии, экстремалыцикам раздолье: хочешь, занимайся привычным "адреналином", будь то ски-тур или айс-клаймбинг. Хочешь придумай что-нибудь новенькое. За те две недели, что мы провели на восточном берегу острова, чего только ни увидели и ни попробовали! Поначалу нас удивило количество стремящихся сюда туристов аэропорт Кулусук, единственные ворота в эти края, был битком забит пассажирами. Наш "Фоккер-50" прилетел без единого пустого места и на обратный путь взял полный комплект. Конечно, мы были в самый пик туристического сезона, но все-таки, все-таки...

Прогуляемся по Аммассалику. Полуторатысячный поселок живет туризмом и охотой. Большинство домиков маленькие, прихожая и однадве комнаты. Местные жители, инуиты, еще лет тридцать назад жили в больших землянках, на три-четыре семьи. При жуткой тесноте и духоте землянки имели одно неоспоримое достоинство в них было тепло, а в здешних краях люди исстари привыкли мечтать лишь о двух вещах тепле и сытости. В конце прошлого века Гренландию пересек на лыжах великий норвежец Фритьоф Нансен. Прежде чем выйти на ледник, он чуть ли не год жил среди инуитов. Одевался, как они. Питался, как они. И в конце концов пришел к выводу, что в этом суровом краю, где даже костер не из чего разжечь, только так и можно выжить, а к вони и грязи привыкаешь уже через пару месяцев.

Одна землянка сохранена, и если попросить Оле Енсена, директора местного музея, то он вас в нее проводит. Нынешнее гренландское жилье неотличимо от любого другого в Норвегии, Канаде или на Аляске: сборная конструкция из легких прочных материалов, хорошая теплоизоляция, эффективный обогрев солярочными печками, управляемыми микропроцессором. Так что как ходили инуиты топлесс в своих землянках, так и в домах ходят. А едва пригреет солнышко, все в трусиках и маечках выкатываются на улицу. Так, как любят солнце в северных странах, его не любят нигде.

В поселке есть большой супермаркет, церковь, гостиница, современная школа, не менее современная и хорошо оснащенная больница, почта и полицейский участок. Из всех благ цивилизации россиянам не хватает лишь одного обменного пункта валюты. Все местные жители деньги получают по кредитным карточкам и обналичивают их в банкомате, а доллары могут обменять лишь в частном порядке и по крайне грабительскому курсу. Такой же курс и в аэропортовском "Duty Free", где, расплачиваясь долларами, отдаешь денег процентов на тридцать больше, нежели указано в ценнике. Впрочем, мы ведь не за покупками сюда приехали, тем более, что все местные сувениры необычайно дороги. Потому покинем гостеприимный поселок и посмотрим, что интересного за его пределами.

Оказывается, интересно все буквально каждый шаг. Для начала я попробовал, что такое ски-тур. Слышал много, а вот примерить на себя все как-то не доводилось. Это гибрид между обычными лыжами, позволяющими ходить по равнине, и горными лыжами. Все дело в специальных ботинках и очень хитроумных креплениях. Когда идешь пятка ботинок свободна, техника как на обычных лыжах. На спусках пятка фиксируется, и вот ты уже в полноценном горнолыжном комплекте. На время подъема в гору на лыжу наклеивается специальная лента-камус, препятствующая обратному скольжению. Все просто, но результат у этой простоты феноменальный можно спокойно взойти по целинному снегу на любой крутизны гору, а потом съехать оттуда по только что выбранному маршруту.

Для тех, кто любит головоломные спуски, ски-туру есть одна альтернатива подниматься в гору на вертолете, но стоит это безумных денег. Для маршрутов ски-тур в Гренландии далеко ходить не надо кругом горы, по всему побережью. Естественно, я разжился снаряжением и отправился в путь. Но слалом оставил на потом, поскольку очень хотелось перейти через мыс и увидеть, как там без меня мерзнет Атлантический океан. Едва поселок скрылся из виду, как меня окружила полная, абсолютная тишина. Стало даже жутковато ослепительное солнце, наст сверкает на склонах гор, бирюзовое небо и тишина, будто звук пропал в телевизоре. Но нет, прислушался что-то слышно, то ли мотор вдалеке, то ли часы тикают... Положим, мои электронные "Касио" тикать не обучены, да и на мотор не очень похоже. Через пять минут напряженного мыслительного процесса понял я слышу собственное сердце.

Я не только дошел до противоположного берега мыса, но и отправился дальше, по льду. На снегу следы тут были охотники, и, пройдя чуть дальше, увидел установленные в лунках сети на тюленя, а рядом... Рядом был воткнут в снег потрясающий сувенир самодельные лыжи, подбитые не синтетикой, как мои, а настоящим нерпичьим мехом. Вот это да! Эти лыжи лишь потому не украшают стену моей московской квартиры, что мы, настоящие "гренландцы", никогда чужого не берем. В Гренландии.

Новое открытие я чувствую, что лед дышит. Толстенный, метра в полтора, но это вовсе не твердь. Я насторожился и вдруг со страшным грохотом обрушился снежный карниз с рядом стоящего айсберга! Мне стало как-то нехорошо внутри, и вдруг подумалось: а ведь тут и медведя запросто можно встретить. И я позорно бежал из этого райского места, чтобы в целости и сохранности сберечь все впечатления.

Айс-клаймбинг, именуемый еще "ледолазание" тоже спорт новый и модный. И тут для него полное раздолье хочешь, отправляйся на любой из окрестных ледников, которые обрываются в море высоченными, метров до пятидесяти, голубыми обрывами. А если лень добираться до ледника то тоже нет проблем, выходи на морской лед и топай к ближайшему айсбергу. Но идти надо на лыжах ледяная гора вовсе не вморожена намертво, она постоянно окружена полосой битого льда шириной в несколько метров, и чтобы ее одолеть, нужна сноровка. Как я уже говорил, лыжи могут пригодиться и на айсберге если найдете подходящий. "Мой" торчит в самой глубине залива Аммассалик, километрах в трех от поселка.

Еще приезжий люд страшно любит собачьи упряжки. Их можно арендовать на пару часов и просто немножко покататься, но те, кто более искушен в приключениях, поступают иначе. На упряжках уезжают за несколько десятков километров от поселка, а обратно идут уже на лыжах. Тут уж романтика по полной программе ночевки в палатке, готовка на примусе и чуть не ежевечерне, вместо телевизора, полярное сияние. Кстати, именно тут я впервые увидел полноценное полярное сияние не в лютый мороз, как это обычно бывает на Чукотке или Аляске, а при теплой, всего лишь около минус пяти градусов, погоде. Местные жители объясняют данный феномен тем, что тут одна из больших озоновых дыр. Потому и загар здесь куда круче, чем в Хургаде или Альпах.

Для зимнего отдыха в Гренландии наиболее пригоден апрель в это время погода если и портится, то максимум на день-два. А так неделями может быть солнечно, тепло-тепло настолько, что в безветренные часы можно раздеваться до плавок и загорать. Летний сезон август. До этого обычно бывает дождливо и мерзко, а после холодно. Август самое подходящее время для художников и фотографов-пейзажистов: белые айсберги на бирюзовой или свинцово-стальной глади Атлантики, зеленые со снежными шапками горы и совершенно потрясающей раскраски рассветное и закатное небо. Летом приезжий люд ходит в короткие и длинные походы, совершает экскурсии на катерах в бухты, куда сползают языки огромного гренландского ледника. Если повезет можно увидеть рождение айсберга. Для самых "отмороженных" суперприключение катание на каяках и виндсерфах среди айсбергов. Последнее время многие европейцы едут специально, чтобы совершить восхождение. Горы невысокие, три-три с половиной тысячи метров, и несложные. Но сам факт заняться альпинизмом в Гренландии многим греет душу.

...Нам предстояло не только прилететь на ледник, чтобы проводить в дальний путь экспедицию, но и провести там одну или несколько ночей в ожидании обратного вертолета. Роберт Перони, известный путешественник и владелец маленькой гостиницы в Аммасалике, рассказал, как время от времени в этих краях задувает страшный ветер под названием "питерак". Переохлажденный над огромным ледяным щитом воздух стекает к морю, набирая максимальную силу в распадках между горами, отделяющими ледник от побережья. По всем выкладкам получалось, что если и быть питераку, то именно там, где встанут наши палатки. Потому, едва успев помахать ручкой красному вертолету, безжалостно выбросившему нас посреди ледяной пустыни, мы схватились за лопаты. Погода изумительная, солнышко пригревает, тишина... Лишь слышно, как мы пыхтим, вырубая снежные кирпичи и таская их в быстро вырастающую защитную стену.

Когда мы выгружались из вертолета, мимо нас проехали две упряжки: охотники спешат на промысел, за каждой нартой на веревочке едет пластиковый каяк. Они из поселка Изерток, несколько его крошечных домиков мы видели с воздуха. По-английски мужики ни слова, но позировали охотно и даже денег не попросили. В Аммассалике просят, и очень даже часто. Но приезжих предупреждают: денег таким просителям не давать ни в коем случае, достаточно ободряющей улыбки. Что делать, пьянство на севере страшный бич не только для России, а попрошайничают лишь определенные люди и с определенной целью. Когда охотники возвращались, они не узнали привычного места за несколько часов выросло подобие снежной крепости. А я впридачу осуществил мечту детства, построив снежную хижину-иглу.

Говорят, что один эскимос может построить иглу на двоих-троих человек за час. Один россиянин строит иглу часа за четыре. На одного гость может влезть лишь по пояс. В ходе строительства россиянин тихо матерится под нос, поскольку снежные кирпичи вначале исправно занимают свое место в кладке, но стоит отвернуться, как кусок стены падает. Но мечту детства исполнить надо и я не только завершил строительство "первого гренландского планетария" (коллеги шутят), но и выкопал вход по всем правилам, ниже уровня стены. За труды я был вознагражден вечером, когда стало довольно темно: две свечки-плошки, поставленные внутри, так осветили мое творение, что оно стало похоже на какую-то инопланетную постройку. То, что называется питераком, мы испытали через день, уже вернувшись в поселок. Ветер валит с ног и вбивает в лицо снежную крупу с такой силой, что только царапин не оставляет. Но мы-то были в поселке, который и построен там, где ветра поменьше.

На вертолете за нами прилетел Роберт и с воздуха показал место, где его сосед день назад завалил белого медведя. Место мне показалось очень знакомым... Так и есть, именно сюда я ходил "проведывать океан". Вернувшись в поселок, я пошел искать Ульрика, того самого охотника. Дома разбросаны в абсолютном беспорядке, потому искал я долго, стучась в разные двери. Наконец увидел дом, рядом с которым на веревке висело что-то типа пододеяльника. Но с когтями... Мягкая влажная шкура развевалась на ветру, когти ритмично царапали стенку дома. Белый медведь самая ценная добыча. И не мясо главное. Шкура. А обычай таков: шкура достается тому, кто первый медведя заметил. Даже если застрелил его другой, он может рассчитывать лишь на тушу, а шкура самому глазастому. Между прочим, стоит она в Аммассалике две с половиной тысячи долларов. Правда, не знаю, можно ли туристам вывозить такие сувениры все-таки зверь под охраной. А вот охотиться местные жители имеют право на кого угодно, хоть на медведя, хоть на не менее охраняемого нарвала. Нарвал это такой кит с очень большим витым бивнем. Бивень, длина которого может превышать два метра, тоже хороший сувенир и стоит недорого всего тысячу долларов.

А у Роберта в доме постоянно бывают местные жители. Европейская диаспора в Аммассалике невелика и состоит в основном из датчан. Это направленные сюда по правительственным программам врачи, учителя. А датчане, хотя и зарабатывают тут хорошие деньги, по отношению к коренному населению держат определенную дистанцию. Зато итальянец Роберт встречает инуитов с открытой душой. Днем его гости главным образом дети. Постояльцы находят с ними общий язык довольно быстро, а туристы-дети (есть и такие!) за неделю успевают освоить в принципе несложный местный язык. Роберт извиняется перед гостями-постояльцами за привнесенную в дом суматоху и объясняет, что у местных детей, живущих в тесном изолированном мирке, общение с иностранцами единственная возможность видеть другую жизнь. Глядишь, кто-то загорится уехать учиться. Да даже если просто поймет, что есть в жизни развлечения кроме пьянки уже хорошо. Привечает детей, поит их чаем и занимает рассказами робертов помощник немецкий парень Мартин. Он из Мюнхена, фанат ски-тура, и все свободное время носится по окрестным горам. А в несвободное время плотничает, продолжает строительство большого хозяйства Роберта. Оплата за труды кров, питание и возможность пару месяцев провести на самых экзотических склонах мира.

День обратного вылета стремительно приближался. Уже вернулись из дальнего похода четверо шотландцев, прилетевших с нами в одном самолете. Они, трое взрослых и одиннадцатилетняя девочка Мария, уехали на собаках куда-то за сотню километров и неделю шли обратно на лыжах. Возвратились счастливые, усталые и с облупившимися от солнца носами. Уже трое щенков, родившиеся в день нашего приезда, начали ползать по окрестным сугробам не успев прозреть. Их мать, белая барбосина, устроила гнездо прямо на снегу. И ничего: в пургу ее вместе со щенками полностью заметало снегом, так никто даже ни чихнул! А кличек у гренландских собак нет. Даже вожаки упряжек, самые нежно любимые звери, и те всю жизнь остаются "просто собаками".

Уже подходит к концу огромный запас пленки. Визит в сувенирную лавочку вдруг становится продуктивным. Ведь надо же что-то привезти из этого далека, так пусть это будет Тупилак, местный божок. Фигурки из оленьего рога и китовой кости имеют множество лиц, лица даже в тех местах, где расположены особо важные органы. И какие-то недобрые, поначалу и денег было жалко. Но за две недели Тупилаки подобрели а это значит, что дорога домой обойдется без неприятных сюрпризов. Так и вышло...